Фотопрогулки по Москве
Незабываемые моменты
Мне сложно, трудно, тяжело, весело, легко признаваться, что книгу я писал более 30-ти лет. Представляете, сколько раз менялось моё настроение относительно всего на свете за этот промежуток времени. А книга изначально представлялась «всем на свете», и чего бы ни касалось моё настроение — всё могло быть обращено в книгу. От этой идеи молодому человеку в конце 70-х хотелось сойти с ума.
Но сейчас я вынужден прерваться текстом. Мне надо отложить планшет, на котором я записываю «предисловие» и отправиться за сыном в детский сад. Вот эта грань между тем, что мы создаём в различных формах искусства и требовательной реальностью занимала и продолжает занимать меня более всего, больше «всего на свете», хотя уже малыми «каплями» в течении тридцати лет оно перетекает в реальность. Наверное, этот обмен идеями между представлением и реальностью и есть книга. Обещаю подробности.
На самом деле, художника делает отстранённый взгляд на события своего творчества. Это помогает при создании более или менее воспринимаемых произведений. То есть, будь это классический роман с наработанной формой или концептуальная идея, то и она должна иметь-таки смысловые порталы, через которые зритель, наблюдатель, читатель мог бы получить эстетический опыт, подобный авторскому. Концептуальное искусство пыталось ускорить процесс «опыта», получаемого через традиционные формы. Но в своём неведении зритель воспринял лишь пересказ уже созданного ранее. Возможно, достижение отстранённого состояния ума и имеет практический смысл для всего творческого. Не сам продукт деятельности, будь то картина, перформанс или книга, которые теперь могут рассматриваться как посредники. А некая внутренняя эволюционная составляющая. И зритель, подобно автору, вовсе не является потребителем изящной выдумки, а соучастником преломления в себе исходной рефлексии, труженик на пути достижения сатори.
Чем больше я читал о концептуальном искусстве, тем более убеждался в своём ошибочном представлении об этом направлении. Когда меня впервые, как автора прозаических работ, назвали концептуалистом, мне представлялось, что речь идёт о новом, глубинном отношение к структуре произведения и участии в нём автора. Так слово «мама» связано в нас с представлением об идеальном человеке, полном любви и гармонии. И наша собственная мама, с теплом её тела, запахом волос, постоянным увлечением нашей персоной и заботой — видится существом исключительным. Но это до тех пор, пока мы не начинаем распознавать в ней обычного человека, со своими недостатками, замашками, заскоками. Мы держим за руку этого обычного человека и думаем, что вообще подвигло её рожать нас по совокупности смыслов в слове «залёт»? Но это я не о мамах в целом, я о концептуализме.
Человек — это метаморфоза. Это вечное перетекание, переживание из одного в другое. Каждый человек случаен. В каждом есть закономерность. И если внутренне человек эволюционирует (чувствами, умом, отношением), то внешне он изменяется лишь относительно себя самого. То есть, эволюция — это бред одиночек, индивидуализм некоего законспектированного в университетскую тетрадь знания. Но как только мы обратимся к другому человеку, как только выйдем за рамки ячества, то наши знания начнут трансформироваться в несовпадающие друг с другом области понимания и отношения. Так психолог советует алкоголику посмотреть на кактус и научиться у того не пить. Адвокат просит суд примерить на себя ситуацию преступника и оправдать последнего. Все эти истории легко узнаваемы нами, мы помним их из анекдотов. Но что мы помним из математики, к примеру, если только нам не приходится соприкасаться с ней по работе, если не сдавали по ней экзамены и не перенервничали настолько, что некоторые формулы буквально врезались в память. Один из моих друзей изучал математику и работает в этой области. Когда мы собираемся компанией, то просим его зачитывать наизусть из предметной классификации. И мы внимаем ему просто потому, что ничего, абсолютно ничего в этом не понимаем. Но это даёт ощущение совершенного незнания самих себя и окружающей нас действительности. То есть и действительности, на самом деле, никакой уже нет. Есть безграничный космос, с которым мы нераздельны настолько, что знание не требуется. И тут возникает вопрос….
Мы лежим на траве, объевшиеся шашлыка, с запахом дыма внутри и внимающие аромат одуванчиков, ромашек, лютиков и прочего летнего альянса. Но описание тут не требуется. Оно может быть любым. Когда, в какой момент совершается этот переход из одного в другое состояние? Что находит его в нас не готовыми ни к чему и способными на все? Что или кто?
Когда ты слышишь тарабарщину;
Когда тарабарщина переходит в музыку;
И когда ты сам становишься этой музыкой.
Книга 4. Дневник служителя культа
Книга 5. Антология сновидений
Книга 6. Изобретение письменности
Книга 7. Путеводитель для путешествующих в прекрасном и его окрестностях
Нажмите на иконку ниже, чтобы пообщаться со мной по WhatsApp +79032555805.